Вечный спор в истории наступательного и оборонительного вооружения в ХVI в. в Европе и Российском государстве был разрешен в пользу средств атаки. Широкое распространение огнестрельного оружия привело к «военной революции», кардинальным образом изменившей облик европейских армий. Значительные перемены коснулись и фортификации.

Рыцарские замки, символ целой эпохи, как укрепления стали совершенно бесполезными — перед лицом осадной артиллерии они являлись не более чем грудой камней. Увеличение толщины стен проблемы не решало (да и не всегда было возможным). Однако военные инженеры нашли выход: изобрели бастионную систему. Вокруг крепостей и замков появились выдвинутые в поле земляные укрепления — бастеи, рондели, а затем и бастионы. Теперь, чтобы добраться до основных стен, осаждающий должен был сначала преодолеть кольцо бастионов, откуда по нему вели артиллерийский огонь. По сравнению с каменными стенами земляные укрепления эффективнее противостояли обстрелам и легче восстанавливались. В результате в ХVI в. бастионы стали неотъемлемым элементом любой значительной крепости. Но когда бастионная система появляется в России? Как проходило ее становление и развитие на русской почве?

Укрепления бастейного типа

Бастионная система крепостей эволюционировала из систем бастей (ронделей) — изобретенного в начале XVI в. немецким инженером Альбрехтом Дюрером наиболее дешевого и простого способа дополнительной защиты крепости. Этот способ использовался впоследствии и знаменитым военным инженером Себастьяном де Вобаном: «в некоторых случаях, особенно в береговой обороне вокруг Ля Рошеля и Рошфора, он просто окружал выступающую средневековую башню низколежащей полукруглой пушечной батареей. Так, бастионная ограда, вероятно, была очень практичной и эффективной"1. Рондели сооружали во множестве крепостей по всей Европе: в Вероне (Делла Бокара), Сиене, Магдебурге, Аугсбурге, Кракове, Гданьске, Вроцлаве, Сальз-ле-Шато, Московском Кремле и во многих других.

В Россию идея земляных крепостей с бастионной системой, близкой к итальянской, проникла через Польшу и Великое княжество Литовское, где довольно часто использовалась итальянская бастионная система. У многих форм польской дерево-земляной фортификации находятся аналогии в России. Подобным способом, например, укрепляли башни крепостей, возведенных по приказу Ивана IV в. третьей четверти XVI в., в ходе Ливонской войны, в районе полоцких крепостей — в Туровле, Суше, Красном, Козьяне, Ситне, Соколе. На гравюрах Джиованни Баттиста Каваллери (1580 г.), сделанных с рисунков секретаря походной канцелярии короля Стефана Батория Станислава Пахоловича, «многие башни полоцких крепостей изображены стоящими на каких-то полукруглых насыпях, с пушечными амбразурами. Это и есть, очевидно, нижние этажи башен, прикрытые снаружи одернованными земляными присыпками"2.

Пример итальянской бастионной крепости с орильонами. Крепость архитектора Буонталенти Терра дель Соле 

Но у такой фортификационной формы были значительные недостатки — невозможность сосредоточения огня и слабое фланкирование куртины — участка между бастионами. Поэтому к концу XV — второй четверти XVI в. ее превращают в дерево-земляную постройку пятиугольной формы — бастион. Систем бастионной фортификации было несколько — голландская система Кегорна, французская система маршала маркиза де Вобана, немецкая школа Георга Римплера, итальянская.

Обычно введение европейских военных новшеств в нашей стране связывают с эпохой Петра I. Но на северо-западных границах России бастионная система стала распространяться задолго до начала ХVIII в. Первые дерево-земляные крепости с бастионной структурой появляются там, видимо, во второй половине XVI в. — первой четверти XVII в. Это Малый земляной город Великого Новгорода, Ладога, Корела, Ивангород.

В 1580-е гг. на северо-западе России возникает новый тип фортификации — дерево-земляные крепости бастионной планировки с вынесенными вперед узлами обороны бастионного типа. В отличие от более поздних аналогов они были небольшими, правильная бастионная форма в них достаточно часто не соблюдалась, сами бастионы отличались «теснотой», а куртины — «значительной длиной"3. Использовались и укрепления бастейного типа, применялись рондели — прообразы бастионов, которыми часто просто обводили уже существующие каменные стены. Кроме того, особенностью этого периода было возведение укреплений со специальными изломами стен — с вынесенными вперед углами, по типу бастионов (все же это было еще не совсем похоже на них).

Так, бастионная структура Малого Земляного города в Новгороде Великом, судя по известному шведскому плану 1611 г., была представлена как раз подобными небольшими бастионами неправильной формы, обозначенными в описях XVII в. как «выводы». Они предназначались для фланкирования куртин и пространства перед ними. Подобное усиление стен земляной насыпью делалось потому, что в XVI — первой половине XVII в. при штурме главные усилия сосредоточивали именно на вынесенных вперед узлах обороны. Кроме того, фланки ранних бастионов были перпендикулярны куртине, а не оборонительным линиям.

Особенностью бастионного фронта Малого Земляного города Новгорода Великого является особое построение бастионов — наличие так характерных для староитальянской фортификации орильонов («такого рода бастионы носили также названия бастилии, булеварди, турионы, а у немцев — больверки"4). Как и в ранних староитальянских бастионах, их фланки перпендикулярны длинной куртине. На Софийской стороне бастионы по своей планировке очень схожи со староитальянскими бастионными крепостями5 того времени. Например, с крепостью архитектора Буонталенти Терра дель Соле, крепостью Саббионета архитектора Джироламо Катанео, крепостью архитектора Винченцо Скамоцци Пальманова конца XVI в., с проектами идеальных городов Пьетро Катанео и Джорджо Вазари середины — второй половины XVI в. А также с укреплениями, построенными по принципам староитальянской фортификационной системы в Великом княжестве Литовском и Швеции. Например, с бастионными сооружениями замка в Заславле, возведенного, по мнению К. Тышкевича и Р. Игнатьева, в середине XVI в.6, замка Радзивиллов в Мире начала XVII в.7, с бастионными укреплениями Бреста XVII в.8 и Быхова первой половины XVII в., с бастионной крепостью Радзивиллов в литовском Биржае (Биржах) 1586 — 1589 гг.9, с бастионными укреплениями Выборга середины XVI в.10 Бастион и ворота Нейпорт (Новые) и бастион и ворота Вассенпорт (Водные) каменного города Выборга схожи с укреплениями, изображенными на множестве планов Малого Земляного города, особенно с бастионами с ронделями, видимыми на плане 1611 г. и «Плане Новгорода на берегу р. Волхова» начала XVIII в.11 

Бастионная крепость Ямбург. Вид на фланк северо-восточного бастиона 

Очертания бастионов заметны и по сей день на этом спутниковом фото.

Итальянские фортификаторы считались тогда одними из лучших инженеров Европы. И кажется вполне достоверным утверждение Антония Поссевино о том, что строительством первых укреплений Малого Земляного города в Новгороде руководил именно итальянский архитектор12. Если схожесть бастионной структуры Малого Земляного города со староитальянскими образцами вызвана только происхождением автора проекта, то насколько самобытным было развитие бастионной структуры на северо-западе России?

В отличие от Малого Земляного города Новгорода современные ему бастионы Староладожской дерево-земляной крепости («отводные быки») имели иную плановую структуру. Они близки к староголландской бастионной системе, появившейся и распространившейся в Европе в 1570х — 1580х гг., во время борьбы Нидерландов за независимость. Подобно староголландским, ладожские бастионы — удлиненные, а куртины между ними — укороченные. Бастионный фронт крепости построен по внутренней линии полигона, оборонительные линии приходятся на куртину, а не на ее угол; это было распространено в XVI — первой половине XVII в. и соответствует именно староголландской бастионной системе.

Однако Ладожская бастионная крепость по своей плановой структуре отличалась, например, от бастионной крепости, возведенной в 1632 — 1634 гг. голландским военным инженером Яном Корнилием ван Роденбургом в Ростове. Бастионы Ростовской крепости крупнее и шире, фланки перпендикулярны куртинам, сухой ров чередуется с наполненным водой, есть и столь характерный для голландской фортификации дополнительный пониженный вал.

Особенностью Новгородской и Ладожской бастионных крепостей является сочетание европейских и местных традиций оборонного зодчества. Под местной традицией можно понимать возведение на бастионах после Смуты начала XVII в. и шведской интервенции деревянных стен, рубленных «тарасами» (в виде срубов, заполнявшихся землей и камнями), и башен; это не соответствовало европейским фортификационным принципам, но было привычным и традиционным для русской фортификации и сохранялось в ней на протяжении всего XVII в. Надо подчеркнуть, что в обоих случаях деревянные сооружения на бастионах были возведены не сразу, а спустя некоторое время. Первоначально оба бастиона были построены в соответствии с европейской идеей бастионного фронта с обороной, открытой сверху, без каких бы то ни было деревянных конструкций наверху.

Рондели и орильоны

Встречался в допетровской России и такой ранний элемент европейской бастионной структуры, как рондели. Так, в крепости Ямгород они были еще до петровской перепланировки начала XVIII в.: это зафиксировано на нескольких шведских планах из Военного архива Швеции. На изображении Московского Кремля («Кремленаграда»), датируемом временем около 1600 г., мы видим, что Спасская и Никольская башни обведены ронделями, которые облицованы кирпичом, снабжены зубцами и защищают воротные комплексы, возведенные до начала XVII в.

К раннему периоду развития бастионной фортификации, ко времени появления первых бастионных форм — ронделей — относятся и бастионы Корелы на Замковом и Спасском островах (конец XVI в. — первая половина XVII в.). Они архаичны по своей структуре, имеют неправильную форму, их размеры и площадь невелики, что особенно заметно на фоне длинных куртин. На шведских планах как рондели обозначались два сооружения, примыкавшие к каменной крепости — «Calla Rndeel» (Рыбная) и «Cotta Rndeel» (Жилая). Они были достаточно архаичны, не составляли единого фронта обороны и располагались по разные стороны каменной крепости. Бастионы Спасского острова типологически схожи с земляными укреплениями середины XVI в. Заволочья (1536 г.), Полоцка, Стародуба. 

Проектный чертеж бастионной крепости Шлиссельбург Петра I. НИОР БАН. F 266. Т. 3. Л. 22/2 (Чертеж N 148).

Рондели или насыпные земляные конструкции округлой формы могли использовать и в более позднее время. Так, они показаны на нескольких ранних чертежах Шлиссельбурга, в том числе и на том, что разработал в начале XVIII в. сам Петр I. На схематичном чертеже Петра I13 и на ранних проектных планах Шлиссельбурга 14 наряду с современными бастионами видны несколько устаревших каменных башен, усиленных земляными насыпями по типу ронделей. Чтобы обстоятельно излазить крепость, узнайте,  где остановится в СПБ. 

Сочетание традиций

На нескольких чертежах Новгорода Великого петровского времени просматриваются элементы французской системы Вобана (его так называемой «простой системы»). Это «План Новгородской крепости на берегу р. Волхова"15 и упомянутый выше «План Новгорода на берегу р. Волхова"16. Отличительной чертой простой системы Вобана являлось наличие орильонов и отсутствие ярусных фланков — фланки проектировались прямолинейно или вогнуто. Вот и на «Плане Новгородской крепости на берегу р. Волхова» фланки не ярусные (как у французского фортификатора Пагана или у более ранних итальянских архитекторов), они перпендикулярны куртине. А на «Плане Новгорода на берегу р. Волхова» бастионы имеют орильоны. Французской же фортификационной системе (только не простой, а одной из «усиленных» систем Вобана) соответствуют и показанные на плане Новгорода 1701 г. вогнутые фланки с орильонами, редюиты на бастионах, кувет (он показан на профиле). Наличие на этом плане горнверка — голландского изобретения — вышесказанному не противоречит: горнверки активно использовались в разных странах, их чертежи есть и в трактате Вобана «Прямый способ укрепления городов».

Французскому способу проектирования бастионной крепости соответствует в целом и проектный чертеж Ямбурга из Собрания иностранных рукописей Петра I17. К французскому типу можно отнести и два бастиона на проектном чертеже Шлиссельбурга, выполненном Петром I18. Государев и Головин бастионы должны были быть ближе к французской или староитальянской фортификационной системе, а два других — ближе к голландской.

Таким образом, анализ объемно-планировочной структуры бастионных крепостей северо-запада России конца XVI — начала XVIII в. приводит к выводу о том, что бастионы возводились в соответствии с передовыми европейскими технологиями того времени — итальянскими и французскими (в большинстве случаев) или голландскими. В некоторых случаях они строились, очевидно, приглашенными иностранными военными инженерами. В других — местными мастерами, у которых европейские технологии ложились на местную основу.

Ладожская бастионная крепость. Вид на ров, куртину и фланк бастиона крепости. Археологические исследования Н. И. Репникова 1909 г. ФА ИИМК РАН. О.746.48.

rg.ru