Крепость Годлик: Всё, Что Удалось Найти

[2]

Эта крепость заинтересовала меня во время прочтения книги «История убыхов» В. Ворошилова. В очередной раз выяснилось, что в получасовой доступности от меня очередная руина византийского прошлого, а я езжу на них смотреть за море.

Для начала о месторасположении в современной реальности. Координаты: 43°51′40″ с. ш. 39°23′42″ в. д

Промахнуться трудно, главное вовремя повернуть с трассы и ехать вниз по улице Курской. Оказывается в этом месте целый микрорайон Волконка с пятиэтажками и прочим. В какой-то момент вы упретесь в шлагбаум и деревянную церковь, вы на месте.

Схема

[3]

Вон там справа виднеется этот шлагбаум и камушки пошли

[4]

Конечно, первым делом я полезла искать информацию в книгу Ю. Н. Воронова «Древности Сочи и его окрестностей». — Краснодар: Кн. Изд-во, 1979, — 112с

Полностью текст из книги про нашу крепость:

«К северу от Мамай-кале Псевдо-Арриан в V  в. н. э. упоминает крепость Багу, которая, вероятно, может быть сопоставлена с укреплением, находящимся к юго-востоку от Лазаревского, на самом берегу моря (Чемитоквадже). Крепость расположена на береговой возвышенной (20–25 м над уровнем моря) террасе, на левом берегу реки Годлик. Она имеет треугольную в плане форму, следуя в этом условиям местности. Общая длина стен по периметру более 700 м, а их толщина достигает 2 м. Вдоль обрыва к морю стены давно рухнули вниз. Хорошо сохранились башни: по три в северной и юго-восточной стенах. Башня № 6 выступала наружу на 6 м и углублялась внутрь защищенной территории на 4 м. Она перегорожена стеной толщиной до 1 м, в которой находился узкий проход, соединявший образованные этой перегородкой помещения. „Сдвоенные“ башни близкой конструкции характеризовали римско-византийские укрепления и в других районах (например, крепость Сучидава в Румынии). Стены и башни сложены из тщательно подобранных и подтесанных плит песчаника и сланца, включенных в панцирь стен вперемежку с крупными блоками серого, известняка. Ряды этих блоков в панцире куртин — промежутков между башнями выдержаны неаккуратно, в стенах же башен они более четки и проявляют сходство с кладкой башен крепости Мамай-кале. Толща стен образована забутовкой из горизонтально брошенных в раствор булыг. Раствор имеет значительную примесь песка и мелкого отборного гравия. Подъемный материал с территории крепости включает обломки пифосов, кувшинов, мисок и других глиняных изделий, по своему облику относящихся к V—VIII вв.».

Схема крепости на реке Годлик из книги Воронова:

Признаться честно, всё, что описано очень сложно разобрать на местности, за прошедшие десятилетия крепость еще больше разрушилась и заросла. И ничто не напоминает о том, что здесь вообще были ученые, и находили пифосы, кладку и башни…

Основной доступный, расчищенный и высокий массив — это, видимо, остатки одной из башен — прям у дороги:

[5]

[6]

[7]

Легкодоступные части крепости находятся у дороги

[8]

Археологическое исследование крепости ещё проводила Б. Б. Овчинникова. Привожу найденный мною текст полностью отсюда:

Размещение в библиотеке «РусАрх»: 2007 г.: Овчинникова Б. Б. Десять лет Лооской археологической экспедиции (1987–1997). В кн.: Известия Уральского государственного университета. № 7. Екатеринбург, 1997. С. 119–123.

«С переносом археологических работ в 1992 г. в район нового памятника — средневековой крепости в устье р. Годлик Лазаревского района г. Сочи (рис. 2) — начался второй этап стационарных полевых работ ЛАЭ УрГУ. Работы на этом фортификационном памятнике носили комплексный характер с целью подготовки объекта к дальнейшей консервации, частичной реставрации и музеефикации.

Сложность исследования данного памятника состояла в том, что на развалинах старой крепости, внутри её стен была размещена воинская часть. Территория бывшего крепостного двора полностью изуродована современными постройками На месте предполагаемой надвратной башни устроено здание КПП. После снятия мощных завалов современного мусора, после расчистки участков стен от зарослей были частично открыты сохранившиеся в ряде мест нижние ряды кладки, цоколя и подстилающего слоя под крепость. Всё это позволило уточнить конструкцию оборонного сооружения и выявить строительные особенности. Были начаты работы по консервации и реставрации отдельных фрагментов крепостного ансамбля.

Основные конструктивные особенности крепости в устье р. Годлик ясно свидетельствует о весьма продолжительном её функционировании, возможно, на протяжении более десятка столетий. Естественно, этот период не был непрерывным, он отмечен взлётом и падением, разрушением и восстановлением, но уже в новых строительных решениях и в зависимости от этнической принадлежности на определенных хронологических этапах.

Особенности строений в крепости Годлик характеризуются разнообразными техниками кладки крепостных стен, причём во многих хронологических периодах строения соблюдается римско-византийская традиция кладки — двухпанцирная с внутренней забутовкой.

Находки, представленные в основном фрагментами керамики, позволяют предположить существование крепости в период VIII—XVI вв.

Наряду с византийскими традициями в технике её строения наблюдаются новые элементы в характере панцирной кладки: появляются сейсмоустойчивые выравнивающие ряды панциря из плинф. Здесь прослеживаются уже сложившиеся местные архитектурные приёмы и формы, которые встречаются и на других древних крепостях этого региона: Хостинская, Бешенка-2 и др.

На какой-то период жизнь в крепости Годлик замирает и вновь бурно возобновляется в XIV—XV вв. Именно к этому времени можно отнести конструктивные изменения, когда на территории внутри крепостного двора, ближе к береговой линии, строится дополнительная стена, отделяя „цитадель“. В кладке последней очевидны новые строительные приёмы, не характерные для местных сооружений — применяется принцип кладки „в ёлочку“, известный генуэзской технике строения.

Рекогносцировочные исследования крепостного двора „цитадели“ обнаружили площадку, некогда занятую установленными в материковые ямы пифосами, в которые, скорее всего, могло ссыпаться привозимое зерно. Вероятно, здесь же производилась и его обработка, т. к. на этой территории раскопками обнаружено несколько фрагментов, а порой и целые зернотерки. Здесь же найден „клад“ свинцовых грузил(?).

Таким образом, накопленный материал в результате раскопок крепости Годлик уже сейчас требует определённого обобщения и даёт основание для попытки включения данного фортификационного памятника в широкий историко-культурный контекст, связанный со взаимодействием Византии и её понтийских соседей.

Очевидно, что наличие в данном регионе крепостных укреплений с характерной византийской кладкой и более поздними генуэзскими перестройками, а также культовых памятников христианского зодчества даёт возможность предполагать, что именно этот район — прибрежная полоса Северо-Западного Кавказа — являлся своеобразным пограничьем политического взаимодействия и культурного взаимообогащения европейских цивилизаций с народами Кавказа».

Рисунок 2

Кстати, на плане Овчинниковой крепость выглядит, по-моему, как-то иначе, круглее. И мне кажется, эта схема ближе к правде.

[9]

[10]

В Южную часть пробраться не удалось. Нужно потратить больше времени, чтобы попытаться обойти руины по периметру, поэтому на фото — стены, с самой доступной части улицы Курской.

Та же башня, сверху и снова подлый инжир.

[11] 

[12]

[13]

Про таблички. Новое — не значит лучше — случай Годлика. Сейчас стоит такая.

[14]

Эта хотя бы открывает тайну, какую башню Воронов называл номером 6.

[15]

И вот мы приближаемся к ещё одному упоминанию крепости в научной литературе. Оно-то меня и увлекло.

«Военные действия русских войск на южном склоне Западного Кавказа были возложены на Даховский отряд под командованием полковника, а с января 1864 года, генерал-майора Геймана. Наступление предполагалось сначала в январе, но из-за сильных морозов, а также ожидания полного выселения абадзехов, которым был дан срок 1 февраля, отряд перешёл через перевал в районе Гойтха только 20 февраля».

Да-да, это история завоевания Западного Кавказа Россией. Десятилетиями длившаяся война с убыхами имела последнее место столкновения наших сил, и это была река Годлик и наша крепость.

Описываемые места с Гугл Карт:

[16]

Приведу отрывок из главы об этом столкновении, в интересующей нас местности, без купюр из книги: Ворошилов В. И. История убыхов.- Майкоп, 2006

«17 марта в лагере Даховского отряда на Псезуапсе было получено известие, что собравшиеся убыхские войска начинают занимать позиции в береговой полосе междуречья Шахе — Псезуапсе. 18 марта вся масса убыхов, приготовившихся к сопротивлению, сосредоточилась на выгодной позиции вблизи моря в пяти километрах к югу от Псезуапсе, у устья небольшой речки Годлик (руч. Волконский). На левом приустьевом склоне долины этой речки располагался черкесский аул и непосредственно выше его на террасовидной поверхности находились развалины средневековой крепости, остатки стен которой сохранились и до нашего времени».

Описывая эту местность, Белль свидетельствует, что «прибрежные возвышенности от Годлика до Чухукта высоки, разнообразны и густо покрыты лесом; а в ущельях и нагорных частях их сторон возвышаются многочисленные аулы, белые домики которых среди цветущих фруктовых деревьев и местечек с блестящей зеленой поверхностью, приветливо выделяются на темном фоне лесной чащи. Уютность многих кладбищ, богато украшенных и засаженных кустами, производят особое впечатление…" (Д. С. Белль. Указ. перевод, с. 417)

От самых стен крепости в сторону гор на большом пространстве был густой каштановый лес. В покинутом ауле и в развалинах крепости убыхи устроили завалы. В этот же день русские войска выступили из лагеря на Псезуапсе и подошли к долине реки Годлик. Генерал Гейман осмотрел позиции, занятые убыхами. Там царило оживление, толпы убыхов и ахчипсувцев передвигались между завалами, заканчивая рассредоточение. Видны были несколько белых значков, вокруг которых группировались, видимо, отряды различных горских обществ.

Ознакомившись с позициями убыхов, Гейман приказал одному из батальонов левой колонны двинуться вниз по долине р. Годлик и начать наступление на убыхские позиции справа, а остальным войскам подполковника Клюгенау продолжать двигаться в обход по горным тропам.

Подполковнику Солтану, командовавшему Самурским стрелковым батальоном, двигавшемся по берегу моря, было приказано при первых же выстрелах спешить береговой дорогой к позициям убыхов.

С фронта должны были начать наступление севастопольские и бакинские стрелки, в резерве у них оставались 2-й и 3-й батальоны севастопольского полка.

Взвод горных орудий, открывший пальбу с правого склона долины р. Годлик, возвестил о начале сражения. Началось движение колонн в указанных направлениях, открылась перестрелка и начальник Даховского отряда генерал Гейман приказал начать атаку по фронту.

Севастопольские и бакинские стрелки под командой капитана Козелкова, сбросив ранцы на правобережной возвышенности долины р. Годлик с криком „ура!“ ринулись вниз, прямо в аул. Майор Щелкачев с батальоном Кабардинского полка одновременно атаковал позиции убыхов справа.

Убыхи слабо обороняли аул, быстро отступив наверх к завалам на развалинах крепости и открыли оттуда сильный огонь.

Севастопольские стрелки, не задерживаясь в ауле, сходу полезли наверх на завалы. Две роты стали заходить в тыл убыхской позиции, две роты — с фланга. Им на помощь подошел второй батальон. Артиллерия обстреливала позиции убыхов через головы наступавших войск. Убыхи с гиками бросались навстречу в шашки и делали залп за залпом. Но видя, что русские войска, явно преобладавшие над ними, в количественном отношении, могут их окружить, убыхи не выдержали и начали поспешно отступать. Это слишком явно противоречило обычной убыхской тактике медленного отступления с одновременным ожесточенным сопротивлением неприятелю.

Видимо, сказалось отсутствие опытных, испытанных в боях воинов старших поколений, а также их главного предводителя Хаджи-Берзека Керантуха. Вскоре отступление стало походить на бегство, чего убыхи вообще никогда не допускали. Севастопольцы и кабардинцы бросились им вслед, но крайнее утомление войск не позволило вести преследование далеко. Войска остановились на занятых высотах вокруг развалин крепости.

Атака русских войск была так стремительна, что в ауле на развалинах крепости убыхами было оставлено более двадцати тел, много бурок и других вещей. Главные силы убыхов отступали вдоль моря, меньшая их часть, загнанная вглубь каштанового леса, миновав его, отдельными толпами и группами потянулась через горы к юго-востоку, в сторону среднего течения реки Шахе.

Потери русских в этом бою составили: убитых — семь человек нижних чинов и поручик Севастопольского полка Гавронский — один из лучших офицеров Даховского отряда. Ранено было 14 человек нижних чинов (5 тяжело и 9 легко) и один офицер, командир пятой стрелковой роты Севастопольского полка поручик Ивановский, который до конца сражения оставался в строю.

Подполковник Солтан с самурцами подошел к убыхским позициям, когда бой уже кончился. Его задержала разборка завалов из баркасов, устроенных убыхами на береговом пути. По всей видимости, убыхи ожидали, что русские войска будут двигаться только вдоль берега моря.

Колонна подполковника Клюгенау спешила зайти в тыл отступавшим убыхам. Сначала человек 200 хакучей, неизвестно откуда появившихся, завязали было с нею перестрелку, но вскоре скрылись в направлении гор, уходя в свои неприступные ущелья. Убыхи и ахчипсувцы отступили так быстро, что отрезать им дорогу оказалось невозможным. Вслед отступавшим их толпам было лишь пущено несколько гранат.

Сбив убыхов с их позиции, головные части русских войск продолжали движение к юго-востоку. Первому батальону Черноморского полка было приказано подобрать убитых и раненых. Для прикрытия его движения от возможных вылазок горцев в цепь раскинуты были два батальона. Тела убитых при Годлике поручика Гавронского и семи солдат были погружены на баркасы, отвезены в Псезуапсе и похоронены в развалинах угловой башни (ближней к морю) форта Лазаревского. Это были одни из последних жертв многолетней кавказской войны.

На ночлег войска стянулись к устью реки Чухукт, расположенной в восьми километрах к юго-востоку от Псезуапсе, почти на половине пути до Шахе.

Таким образом, попытка убыхов задержать наступление Даховского отряда кончилась для них весьма неудачно.

Переселенцы-шапсуги, собравшиеся в таборы у берега моря, держались во время сражения в стороне и потому русские войска их не тронули. Во многих местах у берега моря стояли уже нагруженные турецкие кочермы, ожидавшие лишь попутного ветра для отплытия в Турцию.

Как только штаб Геймана расположился на Чухукте, к нему явились с изъявлением покорности местные шапсугские старшины. В то же время от Эльбуза Хапакха, главного старшины убыхов, живших в низовьях Шахе, было получено письмо, в котором он и писавший письмо Исхак-эфенди признавали покорность своих аулов, готовность выйти с семействами к морю, но не ранее как с приходом русских войск к реке Шахе, так как опасались репрессий со стороны остальных убыхов. В конце письма Эльбуз просил не считать их виновными в оказанном у Годлика сопротивлении русским войскам убыхами и ахчипсувцами. Гейман тотчас же отослал Эльбузу ответное письмо, в котором обещал ему свое милосердие и прибыть на Шахе через два дня.

19 марта ожидалось новое сражение. Говорили, что убыхи поклялись, если не умрут все на первой позиции, у развалин крепости, встретить русских на второй, перед самой границей Убыхии, в долине Чемитоквадже, расположенной в трёх километрах севернее Шахе.

Чтобы сломить ожидавшееся новое сопротивление убыхов, войска были приведены в боевую готовность. Уже был пробит сбор и войска колоннами вытягивались в движение, когда к генералу Гейману прибыли несколько посланных накануне лазутчиков. Они сообщили, что убыхи и ахчипсувцы после вчерашнего поражения, когда они потеряли более 60 человек убитыми, разошлись по своим аулам, разнеся эту печальную весть по всей Убыхии, чем еще более увеличили в народе пораженческие настроения и убедили в бессмысленности дальнейшего сопротивления.

Еще в Чухукте к русским войскам присоединились несколько десятков конных шапсугов во главе со своими старшинами, изъявившими готовность вступить в военные действия против убыхов, под постоянным влияниемм и гнетом которых они находились многие годы. В долине Чемитоквадже навстречу войскам выехали несколько убыхских старшин в сопровождении полусотни всадников. Это были представители ближайших к Шахе Субашинских обществ. Заметно было, что у убыхов значительно поубавилось спеси. Вслед за ними из леса виходили с покорностью все новые группы убыхов. Так что при подходе к форту Головинскому свиту генерала Геймана, состоявшую из сотни кубанских казаков, сопровождали уже более 300 конных шапсугов и убыхов.

19 марта вечером было получено сообщение, что Хаджи-Берзек Керантух возвратился из Абхазии. Он еще не знал о результатах сражения при Годлике. Проезжая через общество Саше, занимавшее береговую полосу в междуречье Сочи — Хоста, Керантух говорил народу, что настала пора дать русским отпор и призывал всех браться за оружие и готовиться к обороне. Однако уже вскоре, не успев еще доехать до своего аула Мутыхуа, он, наконец, получил известие о поражении убыхов при Годлике».

Так и закончилось кровавое противостояние. Всем, кто еще не читал и интересуется историей Сочи рекомендую прочесть эту книгу.

Чего только не видели эти камушки… 

[17]

Какой потрясающий музейный объект можно было бы устроить. Крепости — полторы тысячи лет.  Такие картины наблюдали византийцы, генуэзцы, убыхи, а теперь и мы…

От предыдущих народов нас отличает только лживая табличка, что крепость охраняется государством.

arch-sochi.ru