Как швейцарский бизнесмен восстановил особняк XIX века

[2]

Покупать этот дом Жан-Клод Бивер не хотел: «Увидев фотографии, я сказал жене: «Сандра, мы его ни за что не купим! Это замок какой-то. Зачем он нам? Нам и так неплохо». Биверы жили на берегу Женевского озера на вилле, о которой мечтают все покупатели швейцарской недвижимости. С катером в подвале, как у Бэтмена или Джеймса Бонда. От добра не ищут. «В нашей семье за поиски недвижимости отвечаю я, — подтверждает Сандра Бивер. — Я нашла этот дом, показала фотографии мужу и получила категорический отказ. Но дом мне запомнился. Что-то заставило меня позвонить снова, через пять лет. Я была уверена, что у дома уже новые хозяева. И вдруг я слышу, что он еще не продан».

Дом стоит в горах над Веве, и с террасы, на которой мы разговариваем, видно Женевское озеро внизу и французский берег вдали. Замечательный вид, замечательный дом, который пять лет не могли продать. Потому что продавался он с молочной фермой, стоявшей буквально бок о бок: тридцать шесть метров от двери до двери. Швейцарская ферма, как и швейцарский фермер, защищена швейцарским законом. Будь ты трижды хозяин, ты не можешь закрыть ферму и разбить на ее месте поле для гольфа, потому что это сельскохозяйственная земля, и никогда, никогда, никогда она не будет другой.

Глава часовой марки Hublot Жан-Клод Бивер и его жена Сандра

И вот представьте себе, вы приезжаете за покупкой и говорите: «Ах, какой милый дом!» А вам тут же предлагают в свободное от работы время пасти коров. «Спасибо, не надо», — хором скажут арабский шейх и русский олигарх. Но не Жан-Клод Бивер. Хоть он и рожден в Лихтенштейне, но сердцем — совершенный швейцарец. «Я никогда бы не купил этот домище без фермы, — говорит он. — Вы поймите: коровы, куры, деревья плодовые. Жена все просила: давай заедем, посмотрим. Ну, приехали. Давай хоть зайдем, раз приехали. Давай зайдем! И тут я увидел ферму и рявкнул: «Да тут еще и ферма!» Жена совсем пала духом и сказала: «Ну да, ферма прилагается». И тогда я воскликнул: «Берем! Немедленно берем!»

[3]

Бивер — легенда часовой Швейцарии. Он по крайней мере дважды брал уснувшую мертвым сном часовую марку, делал ей массаж и искусственное дыхание, и марки оживали. Так случалось с Blancpain и Hublot, теперь нечто подобное произошло и с домом над Веве. Это был совсем заснувший дом. Его построили в 1855 году (о чем свидетельствует надпись на фасаде), красиво расположив на маленьком холме с двумя источниками, которые питаются горной водой. Ферма обеспечивала хозяев продуктами, поскольку в XIX веке традиция супермаркетов еще не была так развита. И семейство банкиров Куанде, купивших этот дом в 1930-х, кормилось с фермы, имея свежее молоко, собственное мясо и домашние яички от курочек.

[4]

Цена поместья не разглашается, но согласно индексу 2015 года, Швейцария самая дорогая страна в мире, поэтому цены на отдых в Чехии [5] гораздо привлекательней. 

[6]

[7]

В 2003 году к Биверам перешло 7 га угодий и дом площадью 1600 м² на четырех уровнях: полуподвал и три этажа. Ремонт занял почти два года. При этом семья поступила на удивление самоотверженно — она жила в доме, варилась в его соку и пыталась проникнуться душой этих стен, вместо того чтобы немедленно начать их ломать и перестраивать. «Когда ты существуешь в ремонте, это другое ощущение, чем когда ты приходишь гоголем и командуешь: эту стенку долой, а здесь пробиваем дверь, — рассказывает Бивер. — И потому, что мы так долго жили в этом доме, мы практически его не тронули». Как и всякий старый дом, поместье Биверов находится под охраной. Когда к хозяевам пришла инспекция из охраны памятников, даже они — а это беспощадные зануды — были удивлены тем, как бережно здесь отнеслись к реконструкции.

Работы вела Сандра — она искусствовед и художница, училась в университете в Лозанне, а потом еще в Лондоне, где каждый день, как в классы, ходила на антикварные развалы. Мозаику дома она собрала в голове, а потом все сложилось в реальности ровно так, как она хотела. «Я продумывала интерьер шесть месяцев. У Жан-Клода были идеи, у меня тоже были идеи, мы рычали друг на друга каждый день. Но он, к счастью, должен был поднимать Hublot, и забота о доме осталась мне».

Сохранили все что можно. Планировку, полы, стены, разве что перенесли на первый этаж кухню, которая раньше была в полуподвале. Там работал повар с поварятами, а блюда подавали наверх по специальному подъемнику. Теперь в бывших кулинарных подземельях Бивер хранит собственной выделки сыр и вино, которое он собирает много лет. Кухню расположили в стеклянной пристройке окнами на восток, потому что именно сюда утром приходит солнце, и Жан-Клод Бивер, который любит вставать с первыми лучами, ценит это первое приветствие нового дня. Опять же дневной свет хорош для картин. «Мой муж коллекционирует живопись, и он хотел, чтобы стены были белыми. Он считал, что картинам так лучше, — говорит Сандра. — Я дождалась, пока он уедет, и выкрасила стены в бордовый, зеленый, желтый, а когда Жан-Клод вернулся и посмотрел на картины, он сказал: «Ладно, теперь вижу, цвет помогает».

Я спрашиваю Биверов о любимом месте дома. «Мое — во главе стола, — говорит Жан-Клод. — Мы едим, разговариваем с детьми. Я сижу как настоящий патриарх, и вся семья вокруг». А Сандре больше всего нравится скамейка на зеленой террасе напротив дома. Она там отдыхает, смотрит, как играют лабрадоры Чак и Нес, и думает, что не зря ждала пять лет. «Опять же ферма под боком. В конце концов, — говорит Бивер, подливая мне в бокал темного женевского Gamaret, — признайте, что все мы вспоены молоком!»

vipcastle.com